Если вы решили убить человека, ничего не стоит быть вежливым.

Репутация державы точнее всего определяется суммой, которую она способна взять в долг.

Пессимист видит трудности при каждой возможности; оптимист в каждой трудности видит возможности.

Война - это по большей части каталог грубых ошибок.

В военное время правда столь драгоценна, что ее должны охранять караулы лжи.

Время и деньги большей частью взаимозаменяемы.

Я извлек из выпивки больше, чем выпивка из меня.

Генералы всегда готовятся к прошлой войне.

Демократия - наихудшая форма правления, если не считать всех остальных.

Терпеть не могу лошадей: посередине они неудобны, а по краям опасны.

Врожденный порок капитализма - неравное распределение благ; врожденное достоинство социализма - равное распределение нищеты.

Я люблю свиней. Собаки смотрят на нас снизу вверх. Кошки смотрят на нас сверху вниз. Свиньи смотрят на нас как на равных.

Поддеть красивую женщину - дело не из простых, ведь она от ваших слов не подурнеет.

Он решительнее всех в нерешительности и сильнее всех в слабости.

Миротворец кормит крокодила в надежде на то, что крокодил съест его последним.

Если Гитлер вторгнется в ад, я произнесу панегирик в честь дьявола.

Лучше делать новости, чем рассказывать о них.

Большевики сами создают себе трудности, которые успешно преодолевают.

Отличие государственного деятеля от политика в том, что политик ориентируется на следующие выборы, а государственный деятель - на следующее поколение.

Главный недостаток капитализма - неравное распределение благ; главное преимущество социализма - равное распределение лишений.

При существующих политических институтах иногда еще приходится считаться с чужим мнением.

Все, чего я хотел, - это согласия с моими желаниями после конструктивной дискуссии.

По свету ходит чудовищное количество лживых домыслов, а самое страшное, что половина из них - чистая правда.

Заглядывать слишком далеко вперед - недальновидно.

Политик должен уметь предсказать, что произойдет завтра, через неделю, через месяц и через год. А потом объяснить, почему этого не произошло.

Многие готовы поставить знак равенства между пожаром и пожарной командой.

Невозможно добиться, чтобы английский суд присяжных вынес приговор за содомию. Половина присяжных не верит, что нечто подобное возможно физически, а другая половина сама занимается этим.

Кто со всеми согласен, с тем не согласен никто.

Справедливость - вечная беглянка из лагеря победителей.

Индия - это географический термин. Называть ее нацией - все равно что называть нацией экватор.

Фанатик - это человек, который не может изменить взгляды и не может переменить тему.

ЧЕРЧИЛЛЬ (Churchill) Уинстон Леонард Спенсер (1874-1965), премьер-министр Великобритании в 1940-45, 1951-55. До 1904 консерватор, затем либерал, с нач. 20-х гг. снова консерватор, один из лидеров Консервативной партии. С 1908 неоднократно министр. В годы 2-й мировой войны Черчилль стал символом выдержки британского народа, предсказал ему «кровь, тяготы, слезы и пот». Черчилль выступал одним из инициаторов создания антигитлеровской коалиции с США и СССР и одновременно стремился ограничить влияние СССР в послевоенной Европе. В августе 1946 в речи «Пробудись, Европа!», произнесенной в Цюрихе, призвал к единству европейских стран-победителей и побежденных. В программной речи в Фултоне (США, 5.3.1946) Черчилль предупредил об угрозе тирании и тоталитаризма, исходящей из СССР, который создал «железный занавес» (от Щецина на Балтике до Триеста на Адриатике), и призвал к укреплению ООН, созданию особых отношений между Великобританией, США и другими странами с целью предотвращения новой войны и сохранения свободы и демократии. Сочинения историко-мемуарного характера. Нобелевская премия по литературе (1953).
ЧЕРЧИЛЛЬ (Churchill) Уинстон Леонард Спенсер (30 ноября 1874, Бленхейм, Оксфордшир — 24 января 1965, Лондон), государственный деятель Великобритании, премьер-министр (1940-1945, 1951-1955), один из лидеров антигитлеровской коалиции, внесший значительный вклад в разгром гитлеровской Германии.
Начало карьеры
Аристократическое происхождение (потомок первого герцога Мальборо) открыло Черчиллю путь в закрытое учебное заведение Харроу и училище Сэндхерст. Вступив в 1895 в армию, он принял участие в военных экспедициях в Индию и Судан. Во время Англо-бурской войны 1899-1902 был военным корреспондентом лондонской «Морнинг пост», попал в плен, откуда совершил дерзкий побег. По возвращении в Англию посвятил себя политической деятельности. Избранный в парламент от консервативной партии, он в 1904 перешел к либералам, мотивируя свой шаг несогласием с протекционистской программой Дж. Чемберлена. Как либеральный политик, Черчилль довольно быстро поднимался по служебной лестнице — в 1905-1911 он являлся попеременно парламентским заместителем министра колоний, министром торговли, министром внутренних дел; провел некоторые реформы в социальной области, рассматривая их как альтернативу социализму.
В годы 1-й мировой войны
Став военно-морским министром (1911-1915), Черчилль сосредоточил свои усилия на подготовке британского флота к будущей войне с Германией. Вместе с тем «восточная» стратегия Черчилля не была успешной: начатая в январе 1915 по его настоянию операция с целью захвата полуострова Галлиполи и Дарданелл потерпела полное фиаско, британские силы на море и на суше понесли значительные потери. Черчиллю пришлось покинуть адмиралтейство. В 1917 по предложению Д. Ллойд Джорджа был введен в состав коалиционного правительства. Возглавляя в 1918-1922 военное и авиационное министерства, Черчилль проявил себя убежденным противником Советской России и вдохновителем вооруженной борьбы с ней.
Между войнами
Послевоенный кризис либерализма, новые политические и международные условия побудили Черчилля вновь вернуться в консервативную партию. В качестве канцлера казначейства (1924-29) в правительстве С. Болдуина Черчилль осуществил выгодное финансовым кругам восстановление золотого паритета фунта стерлингов (1925). Впоследствии, выступив против предполагаемых политических уступок Индии, он порвал с Болдуином и его сторонниками. С 1931 и до сентября 1939 Черчилль занимал положение рядового члена парламента, дистанцировавшись от руководства консерваторов.
1930-е годы — наиболее насыщенный период творчества и публичных выступлений Черчилля. В эти же годы проявился его незаурядный литературный дар. Он написал 6-томную, явно приукрашенную, историю жизни своего знаменитого предка «Мальборо» (1933-1938). Были замечены широкой читательской аудиторией его «Мысли и приключения» (1932), исторические портреты «Великие современники» (1939). Широкую известность получили также речи и выступления Черчилля, собранные в книгах «Пока Англия спала» (1938) и «Шаг за шагом» (1939). Развивая тему об угрозе перевооружения нацистского рейха и критикуя политику умиротворения Германии, Черчилль обходил стороной агрессивные акции фашистской Италии и Японии.
Звездный час
Расцвет политической и военной карьеры Черчилля начинается с 10 мая 1940, когда он становится главой национального правительства и одновременно министром обороны, лидером палаты общин, а с конца года — и лидером консервативной партии, сосредоточив в своих руках главные рычаги мобилизации страны на решительное ведение борьбы с гитлеровской Германией. Придя к власти в труднейший для Англии момент (ей угрожало вторжение немецких войск), Черчилль сумел коренным образом изменить положение — победоносная коалиция, в составе которой находилась Великобритания, нанесла сокрушительное поражение Германии. В активе премьер-министра — участие в многочисленных международных конференциях, в переговорах и переписке с руководителями США и СССР. В августе 1942 и октябре 1944 он встречался в Москве со Сталиным; неоднократно пересекал Атлантику для встреч с Ф. Рузвельтом. Черчилль принимал самое активное участие в судьбоносных Тегеранской конференции 1943 и Крымской конференции 1945, а также уже послевоенной Потсдамской конференции 1945. 8 мая именно Черчилль возвестил соотечественникам о полной безоговорочной капитуляции Германии. Во время войны и после ее окончания Черчилль не переставал доказывать необходимость самых тесных связей Великобритании с Америкой, особой ответственности англосаксов за будущее мира.
Выступление Черчилля по лондонскому радио вечером 22 июня 1941 в поддержку Советского Союза, заключение союзного договора с СССР в мае 1942 и другие шаги отразили трезвое понимание им государственных интересов Британии в процессе борьбы с общим противником. Однако «периферийная» стратегия Черчилля — затягивание открытия второго фронта в Западной Европе, перенесение военных действий в район Средиземноморья, а также его стремление в конце войны ограничить рост влияния СССР и сферы его интересов серьезно осложнили англо-советские отношения.
Послевоенный период
После победы лейбористов на парламентских выборах в июле 1945 Черчилль вышел в отставку, но не прекратил активной политической деятельности. Выступая 5 марта 1946 в Фултоне (штат Миссури, США), он призвал западные демократии к единению перед лицом усиления угрозы со стороны СССР и мирового коммунизма, к созданию «братской ассоциации народов, говорящих по-английски». Черчилль недвусмысленно предупреждал об опасности, исходившей от советского тоталитарного режима, и в этой связи употребил ставшее впоследствии широкораспространенным выражение «железный занавес», который опустился между Восточной и Западной Европой. Правда, было подтверждено стремление британского народа к установлению длительного сотрудничества с Советским Союзом. Вскоре после вторичного избрания его премьер-министром (октябрь 1951), Черчилль, трезво оценив новое соотношение сил между Востоком и Западом в ядерных вооружениях, стал высказывать сомнения насчет целесообразности давления на СССР. Требования о развитии совместной западной обороны (с включением в нее западногерманских сил) сочетались в его дипломатии с предложениями поиска соглашения с СССР. В мае 1953 он огласил в палате общин свою концепцию «саммита наций» — подготовки и созыва конференции на высшем уровне. Покинув в апреле 1955 по состоянию здоровья правительство, Черчилль в последние годы жизни не играл активной роли в политике.
Черчилль получил множество наград — национальных и иностранных, в т. ч. Нобелевскую премию по литературе (1953), Черчилль — автор шеститомного труда «Вторая мировая война» (1948-54), четырехтомной «Истории англоговорящих народов» (1956-58) и др. В том же 1953 королева Елизавета II наградила его высшим орденом Великобритании — орденом Подвязки; в 1963 стал почетным гражданином США. Историко-литературное наследство Черчилля огромно, а посвященные ему исследования и публицистические работы неисчислимы.
Churchill and Roosevelt: The Complete Correspondence / Ed. W. F. Kimball. Princeton, 1984. V. 1-3.

Речь в Фултоне

... Какова же будет та общая стратегическая концепция, которой мы должны следовать сегодня? Это – безопасность и благосостояние, свобода и прогресс всех домашних очагов и семей, всех мужчин и женщин во всех странах...
Дабы обеспечить безопасность этих бесчисленных семейных очагов, необходимо прежде всего избавить их отзвук самых страшных мародеров – войны и тирании... Наша наипервейшая задача и долг – защитить семьи простых тружеников от ужасов и тягот еще одной войны.
Уже создана международная организация для достижения основной цели – предотвращение войны. Организация Объединенных Наций, преемник Лиги Наций с решающим присоединением Соединенных Штатов и всего того, что из этого следует,– уже приступила к работе. Мы должны добиться, чтобы ее работа была плодотворной, чтобы она стала реальностью, а не имитацией... ООН должна немедленно приступить к созданию международных вооруженных сил.
Но тем не менее... было бы неправильным и неосмотрительным доверить секретные сведения или опыт в отношении атомной бомбы, которыми располагают в настоящее время Соединенные Штаты, Великобритания и Канада, международной организации, пока она еще находится в состоянии младенчества. Было бы преступным безумием бросить ее по течению в этом все еще взбудораженном мире, в котором отсутствует единство...
Мы не можем закрывать глаза перед тем фактом, что свободы, которыми пользуются граждане во всей Британской империи, не существуют в значительном числе стран, причем некоторые из этих стран являются весьма могущественными. В этих государствах контроль над простыми людьми осуществляется с помощью различного рода всеобъемлющих полицейских правительств в такой степени, которая является подавляющей и противоречит всем принципам демократии. Государственная власть осуществляется неограниченно либо диктаторами, либо узкими олигархиями, действующими через посредство привилегированной партии и политической полиции. Наш долг в это время, когда трудности столь многочисленны, не заключается в насильственном вмешательстве во внутренние дела стран, которые мы не покорили во время войны, но мы никогда не должны отказываться от бесстрашного провозглашения великих принципов свободы и прав человека, которые являются общим наследием англосаксонского мира.
Все это означает, что народ любой страны имеет право закреплением конституциональною, посредством полностью свободных выборов, секретным голосованием избирать либо изменять состав правительства и форму правления в своей стране; что должны быть осуществлены свободы слова и свободы мысли; что суды, независимые от исполнительной власти, не подотчетные никакой партии, должны отправлять правосудие, основываясь на законах, принятых и одобренных широким большинством либо освященных временем и традицией. Вот что могут нести миру и человечеству американский и британский народы...
Никто не знает, что Советская Россия и ее коммунистическая международная организация намереваются сделать в ближайшем будущем, или каковы границы, если таковые существуют, их экспансионистских тенденций и стремлений к прозелитизму. Я глубоко восхищаюсь и чту доблестный русский народ и моего товарища военного времени маршала Сталина. Англия и эта страна (т. е. США), несомненно, тоже относятся сочувственно и благожелательно ко всем народам России, и они полны решимости, несмотря на многочисленные разногласия и неудачи, установить прочную дружбу. Мы понимаем, что русские должны чувствовать себя в безопасности на своих западных границах от какого-либо возобновления германской агрессии. Мы приветствуем занятие Россией полагающегося ей места среди руководящих наций мира... Однако моя обязанность заключается в том, чтобы представить вам некоторые факты о нынешнем положении в Европе.
От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике железная завеса спустилась на континент. За этой линией хранятся все сокровища древних государств Центральной и Восточной Европы. Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София – все эти знаменитые города и население в их районах находятся в советской сфере и все подчиняются в той или иной форме не только советскому влиянию, но и в значительной степени увеличивающемуся контролю Москвы.
Коммунистические партии, которые были очень незначительны во всех этих восточных государствах Европы, достигли исключительной силы, намного превосходящей их численность, и стремятся всюду установить тоталитарный контроль. Полицейские правительства превалируют почти во всех этих странах и до настоящего времени, за исключением Чехословакии, в них не существует никакой подлинной демократии...
В значительном большинстве стран, отстоящих далеко от русских границ и разбросанных по всему миру созданы коммунистические «пятые колонны», которые действуют в полном единении и абсолютном повиновении указаниям, полученным от коммунистического центра...
Я отгоняю от себя мысль, что новая война неизбежна, или более того, что новая война нависла... Я не верю, что Советская Россия хочет войны. Она хочет плодов войны и безграничного распространения своей силы и своих доктрин. Но то, что мы должны рассмотреть здесь сегодня – это система предотвращения угрозы войны, обеспечение условий для развития свободы и демократии так быстро, как только возможно, во всех странах...
Наша старая доктрина равновесия является несостоятельной. Мы не можем позволить себе полагаться на незначительный перевес в силах, создавая тем самым соблазн для пробы сил. Если западные демократии будут держаться вместе, строго следуя принципам Хартии ООН, их влияние, направленное на претворение в жизнь этих принципов было бы огромным и никто бы не смог встать у них на пути. Но если их что-то разделит или они заколеблются в исполнении своего долга, тогда действительно катастрофа может грозить нам всем... Это (то есть предотвращение войны.) можно обеспечить только если в настоящее время, в 1946 г., будет достигнуто полное взаимопонимание с Россией по всем вопросам под общим руководством Объединенных Наций и при поддержании этого взаимопонимания в течение многих лет при помощи международного инструмента, поддерживаемого всей силой стран, говорящих на английском языке, и всеми их связями...

5 марта 1946 года

Призыв к защите Англии от фашистской угрозы
РЕЧЬ У. ЧЕРЧИЛЛЯ
(извлечение)
4 июня 1940 года
Я преисполнен уверенности в том, что если все будут выполнять свой долг, если никакая возможность не будет упущена и если все будет налажено наилучшим образом, так, как это и делается сейчас, то мы снова окажемся в состоянии оборонять наш остров и благополучно проведем наш государственный корабль через военные бури и положим конец грозящей тирании. Мы сделаем так, даже если для этого нам понадобятся годы, даже если мы будем бороться один на один. Во всяком случае мы намерены попытаться сделать так.
И хотя многие районы Европы и многие древние прославленные государства стали или могут стать добычей гестапо и всего ненавистного нам фашистского режима, мы не дрогнем и не отступим. Мы пойдем вперед до конца. Мы будем сражаться во Франции, мы будем сражаться на морях и океанах, со все возрастающей уверенностью и силой мы будем сражаться в воздухе. Мы будем защищать наш остров, чего бы это нам ни стоило. Мы будем драться на побережье, мы будем драться в районах высадки десантов, мы будем драться на полях и на улицах, мы будем драться в горах. Мы никогда не сдадимся, и даже если бы наш остров или значительная его часть оказались под пятой противника, во что я никогда не поверю, и население его умирало бы от голода, то и тогда остальные страны нашей империи, охраняемые нашим флотом, продолжили бы борьбу, доведя ее до того благословенного часа, когда Новый свет со всей его мощью выступил бы для спасения и освобождения Старого света.


ВЫСАДКА АНГЛО-АМЕРИКАНСКИХ ВОЙСК В НОРМАНДИИ
(Из мемуаров У. Черчилля)
Июнь 1944 года
10 июня генерал Монтгомери сообщил, что он достаточно прочно обосновался на берегу и готов принять гостей. Поэтому я вместе со Смэтсом, Бруком, генералом Маршаллом и адмиралом Кингом отправился на своем поезде в Портсмут. Все три американских начальника штабов прилетели в Лондон 8 июня на случай, если придется быстро принять важное военное решение. Нас ожидали английский и американский эсминцы. Смэтс, Брук и я сели на английский эсминец, а генерал Маршалл и адмирал Кинг с сопровождавшими их лицами—на американский, и мы без всяких инцидентов пересекли Ла-Манш и прибыли каждый на свой участок фронта. Монтгомери, улыбающийся и спокойный, встретил меня на берегу. Его армия уже проникла на 7— 8 миль в глубь страны. Перестрелка была весьма слабой, большой активности не наблюдалось. Стояла замечательная погода. Мы проехались по нашему ограниченному, но весьма богатому владению в Нормандии. Приятно было видеть эту процветающую местность. На полях паслись сытые рыжие и белые коровы, гревшиеся на солнышке. Жители казались жизнерадостными, хорошо выглядели и с энтузиазмом приветствовали нас. Штаб Монтгомери расположился примерно в 5 милях от побережья, в замке, окруженном лужайками и озерами. Мы позавтракали в палатке, обращенной в сторону противника. Генерал был в прекрасном настроении. Я спросил у него, как далеко находится настоящий фронт. Он сказал, что примерно в 3 милях. Я спросил, существует ли непрерывная линия фронта. «Нет», — ответил он. «Что же в таком случае может помешать нападению немецких танков, могущих нарушить наш завтрак?» Он ответил, что не думает, чтобы немецкие танки пришли...
Все шло прекрасно, и, если не считать отдельных воздушных тревог и стрельбы зениток, казалось, что никаких боев вообще нет...
Смэтс, Брук и я возвратились домой на эсминце «Келвин». Адмирал Вайан, который теперь командовал всеми флотилиями и легкими судами, прикрывавшими гавань Арроманш, находился на борту нашего эсминца. Он предложил нам поехать посмотреть, как линкоры и крейсера, прикрывающие английский левый фланг, бомбардируют германские позиции. Мы приняли это предложение и проследовали между двумя линкорами, ведшими огонь на расстоянии 20 тысяч ярдов, и через эскадру крейсеров, которые вели огонь с дистанции примерно 14 тысяч ярдов, и вскоре мы оказались в 7—8 тысячах ярдов от берега, покрытого густым лесом. Бомбардировка велась неторопливо и непрерывно, но противник не отвечал. Когда мы уже собирались повернуть назад, я сказал Вайану, что «раз мы находимся так близко, почему бы нам самим не пальнуть по ним перед тем, как ехать домой?» «Непременно», — ответил он, и через одну-две минуты все наши орудия открыли огонь по молчавшему берегу. Мы, несомненно, находились в пределах досягаемости артиллерии противника, и, как только мы выпустили свой залп, Вайан скомандовал повернуть наш эсминец и отойти на самой большой скорости. Вскоре мы оказались в безопасности и проследовали через линию крейсеров и линкоров. Это был единственный случай, когда я находился на борту английского военного корабля, который открыл огонь «со зла», если так можно выразиться. Я был восхищен спортивным духом адмирала...