Чем бесспорнее изречение, тем больше опасность, что оно станет общим местом.

Мы не так домогались бы всеобщего уважения, когда бы твердо знали, что достойны его.

Войны подобны судебной тяжбе, где судебные издержки превышают спорную сумму.

Терпение - это искусство надеяться.

Кто способен все претерпеть, тому дано на все дерзнуть.

Кто не способен придумывать небылицы, у того один выход - рассказывать были.

Глупец, у которого большая память, исполнен мыслей и фактов; но он не умеет делать выводов и заключений, - а в этом вся суть.

Благоденствие дурного правителя - бедствие для народа.

Бедность ставит преграды нашим желаниям, но она же и ограничивает; богатство умножает наши потребности, но и дает возможности их удовлетворять.

Так ли уж важно для честолюбца, навсегда упустившего свое счастье, умрет он чуть более бедным или чуть более богатым?

Хороших желудков куда меньше, нежели хорошей пищи.

Наши поступки менее добры и менее порочны, чем наши желания.

Немного здравого смысла - и от глубокомыслия ничего не останется.

Процветание придает особую проницательность здравому смыслу.

Благо тому, кто тверд по натуре и гибок по здравому рассуждению.

Редко случается высказать здравую мысль тому, кто всегда тщится быть оригинальным.

Быть подлинно здравомыслящим уже означает много знать.

Здравость суждения идет дальше, чем здравый смысл, но основы ее более шатки.

Как мало вещей, о которых мы судим здраво.

Ум не замещает знания.

Лучше рисоваться многими знаниями, чем хорошо владеть немногими.

Нам легче приобрести лоск всезнания, чем основательно овладеть небольшим числом знаний.

Ленивые всегда собираются сделать что-нибудь.

Мы любим похвалы даже и тогда, когда не верим в их искренность.

Можно быть справедливым только будучи человеколюбивым.

Нет утраты болезненней и кратковременной, чем утрата любимой женщины.

Мы знаем за собой много такого, о чем люди всегда умалчивают, и угадываем в них то, о чем умалчиваем сами.

Рабство унижает человека до того, что он начинает любить свои оковы.

Соблюдение целомудрия вменяется в закон женщинам, меж тем в мужчинах они превыше всего ценят развращенность. Не забавно ли?

Стоит нам почувствовать, что человеку не за что нас уважать, - и мы начинаем почти что ненавидеть его.

Ненависть слабых менее опасна, нежели их дружба.

Люди редко примиряются с постигшим их унижением: они попросту забывают о нем.

Чужое остроумие быстро прискучивает.

Иной раз проще создать новую партию, чем постепенно добиться главенства в уже созданной.

"Не хвали человека, пока он жив" - вот правило, изобретенное завистью и слишком поспешно подхваченное философами. Напротив, я утверждаю, что человека нужно хвалить при жизни, если конечно, он того заслуживает. Отважиться воздать ему должное надлежит именно тогда, когда зависть и клевета ополчатся на его добродетель и талант. Похвалить от души не опасно, опасно незаслуженно огорчить.

Нам приятны порой даже такие похвалы, которым мы сами не верим.

Если некое новшество трудно приживается, это означает, что в нем нет необходимости.

Вельможа слишком дорого продает свое покровительство; поэтому никто и не считает себя обязанным платить ему признательностью.

Надежда - единственное благо, которым нельзя пресытиться.

Кто жаждет совершить великое, тот должен рисковать и делать ошибки, не падая из-за этого духом и не страшась себя обнаружить; человек, знающий свои слабости, может попытаться обратить их себе на пользу, но такое удается не часто.

Запомните, в жизни всегда много такого, на что следует отважиться, и такого, что следует презирать, и взвесьте при этом свой ум и силы.

Неустанная деятельность скорее приведет к богатству, нежели осмотрительность.

Мы предвидим трудности, связанные с осуществлением нашей затеи, но редко думаем о тех, что коренятся в нас самих.

Опасайтесь робких.

Только в крайности можно принимать рискованные решения.

Мысль о смерти вводит нас в заблуждение, ибо она заставляет нас забывать жизнь.

Совесть умирающих клевещет на прожитую ими жизнь.

Только тот способен на великие деяния, кто живет так, словно он бессмертен.

Нет правил более изменчивых, нежели правила, внушенные совестью.

Если болезненный человек съест вишню, а назавтра сляжет с простудой, ему непременно скажут в утешение, что он сам во всем виноват.

Все, что несправедливо, оскорбляет нас, если не приносит нам прямой выгоды.

Любая страсть, владеющая человеком, как бы открывает прямой доступ к нему.

Страсть потому заглушает порою советы рассудка, что она дает больше сил для исполнения желаний.

Сила или слабость нашей веры зависит скорее от мужества, чем от разума. Тот, кто смеется над приметами, не всегда умнее того, кто верит в них.

Человек счастлив, лишь когда он на своем месте.

Торговля - это школа обмана.

Только про того можно сказать, что он добился успеха, кто сумел воспользоваться его плодами.

Беден ли человек, богат ли, вовек ему не стать добродетельным и счастливым, если волей фортуны он окажется не на своем месте.

Мы делаем вид, будто нам лень завоевывать славу, и при этом лезем из кожи ради ничтожнейшей корысти.

Корысть редко приносит успех.

Кто не способен к великим свершениям, тот презирает великие замыслы.

Ум достигает великого только порывами.

Ясность - вежливость философии.

Человек, от которого никому нет проку, поневоле честен.

Есть люди, которые читают лишь для того, чтобы находить у писателя ошибки.

Насмешка - хорошее испытание для самолюбия.

Насмешка - детище удовлетворенного презрения.

Вырази ложную мысль Ясно, и она сама себя опровергнет.

Ясность украшает глубокие мысли.

ВОВЕНАРГ (Vauvenargues) Люк де Клапье (1715-47), маркиз, французский писатель, моралист, друг Вольтера. В своих «Афоризмах» в противовес пессимистической оценке человека у Ф. Ларошфуко попытался дать более позитивный образ человеческих страстей и поступков.