ВОСПОМИНАНИЯ О БАЛЫБЕРДИНЕ…

Овчинников А.Г.
 доктор наук, 
профессор, ЗМС СССР

…На этом сборе (восхождение на пик Коммунизма, сборы – июль 1981) я ближе познакомился с Володей Балыбердиным. На предыдущих сборах он был достаточно замкнут и неразговорчив. На сей раз мне пришлось выходить с группой, в составе которой был и Володя. Наша группа поднялась в лагерь 1 и остановилась на ночевку. Во время приготовления ужина Леша Москальцов сказал, что идти выше этого лагеря не следует из-за лавинной опасности, надо ждать команду Вали Иванова здесь, несмотря на то, что обещали встречать на переходе от 1-го ко 2-му лагерю. Я не стал вступать в разговор и разубеждать в отсутствии такой опасности, ведь все уже поднимались и спускались по этому маршруту. Возможно, у обитателей палатки составилось мнение, что я согласен с предложением Москальцова, ибо утром во время чая разговора о выходе не было и, кроме меня, никто не готовился к выходу, а я это делаю почти мгновенно.

Напившись чаю, я взял веревку, вышел из палатки и предложил: «Кто идет со мной?».

Почти сразу же вышел Володя Балыбердин. Не представляю, как ему удалось так быстро одеться. Связались. Я шел впереди, снег был довольно глубокий, и шли небыстро. Возможно, Володе темп показался медленным, и он минут через тридцать попросился выйти вперед, чтобы потоптать снег. Через какое-то время нас догнала и остававшаяся в палатке двойка, Часа через три увидели команду Валентина Иванова, спускавшуюся с пика Коммунизма и тащившую оборудование 2-го и 3-го лагерей. Встретив их, я сказал Валентину, что они свою задачу выполнили, совершили восхождение и теперь могут спокойно продолжать спуск, а мы будем транспортировать этот огромный тюк.

Спустившись к лагерю 1, сняли его. Кое-что разложили по рюкзакам, остальное в общий тюк. Сначала спуск продолжили по снежному склону, а дальше надо было этот тюк спускать уже по скалам. С одной стороны, это неудобно, а с другой — можно порвать дорогое снаряжение и оборудование, которое необходимо на Эвересте. Ранее еще поднимаясь вверх, я уже об этом думал и снизу просматривал возможность спуска на плато по снежному кулуару с бергшрундом внизу. Этот спуск требует значительно меньших затрат, но были неясными условия прохождения верхней части кулуара (его камнепадность).

Подойдя к кулуару, стал просматривать его сверху, оценивая вероятность камнепада. В верхней части все выглядело благопристойно, но средняя оставалась загадкой. Надо было решать. Спуск по кулуару упрощал проблему, но тревожило то, что в случае какой-либо травмы может сорваться вся дальнейшая подготовка к восхождению на Эверест и сама экспедиция тоже. В этот момент подошел Володя Балыбердин и предложил сопровождать груз при его спуске по этому кулуару. Это предложение меня обрадовало. Однако тут же я услышал мнение Сергея Ефимова, выраженное одним словом — камикадзе. Конечно, был риск, но была и уверенность в благоприятном исходе. Чтобы предотвратить дискуссию, я сказал, что думаю также и очень рад тому, что Володя согласен сопровождать груз. Веревок у нас было много снято с верхней части маршрута на пик Коммунизма, их вполне хватит для спуска до самого плато.

Быстро подготовили грузы и начали их спускать. Володя спускался вместе с грузом. В некоторых местах поправлял его, если он цеплялся за камни или застревала веревка. Вскоре Володя скрылся из глаз за поворотом и перегибом склона. Время от времени от него долетали приглушенные и едва понимаемые команды: «Закрепите веревку», «Пошел» и т.д. С нетерпением ожидали подхода к бергшрунду, подвязывая одну веревку за другой. Наконец донеслось: «Прошел бергшрунд. Выдавай веревку». Всем стало радостно: все обошлось благополучно. Отцепили веревку, и она по снежно-ледовому кулуару заскользила вниз. Участники набросили на себя рюкзаки и, радуясь, что не надо по скалам спускать огромный тюк с оборудованием промежуточных лагерей, продолжили спуск.

Возвратившись в базовый лагерь, я поделился с Женей Таммом своими впечатлениями о происшедшем и высказал, мысль, что Володю Балыбердина надо обязательно включить в состав экспедиции. У тренерского состава экспедиции было устойчивое негативное отношение к Володе в силу каких-то непонятных для меня причин (может быть, из-за его недостаточней коммуникабельности и замкнутости). Свою мысль я подкрепил тем, что он обладает высокой общефизической и технической подготовкой, желанием всегда быть полезным в любом трудном деле, быть первым при прохождении трудного участка, выполнить любую трудоемкую и неблагодарную работу.