МОЕ ОБРЕТЕНИЕ ГОР В ГОРНОМ
ИНСТИТУТЕ
Владимир Полищук
инженер-геолог, КМС.
 В
альпинизм я пришел не случайно – с момента
записи в секцию, или с первого путешествия в
горы. В 10-летнем возрасте увидел с крыши своего
дома в далекой синеве заснеженные горы
северного Урала. Они так покорили мое
воображение, что всякую свободную от прочих дел
минуту проводил на крыше в созерцательном
состоянии. Наконец судьба привела меня в
Ленинградский Горный институт и первая же доска
объявлений имела интригующий заголовок
"АЛЬПИНИЗМ".
Попробую рассказать о людях, которые
встречались на этом пути моего обретения гор.
Николай Черенюк, невысокий, в очках, в
спортивном костюме внимательно оглядывает
новичков нового набора 1964 года. В строю нас
было человек 15-20. Память, к сожалению,
сохранила не все имена: В. Ярославцев, В.
Зайцев, В. Степанов, В. Клейменов. Тренировки,
как правило, 3-4 раза в неделю, плюс
теоретические занятия - практически не
оставляли свободного времени.
Скальные сборы, которые проводились в конце
октября начале ноября. Это было серьезное
испытание для молодых. Само путешествие на Скалы
озера Ястребиное проходило по самой длинной
дороге из всех возможных - через деревню
Богатыри и далее по тропе. Поезд приходил в
темноте по утру и пеший караван с огромными
рюкзаками, спотыкаясь, растягивался на сотни
метров. Вперед высылали самых быстрых, чтобы
успеть в деревне купить молока. Самый тяжелый
груз - армейский шатер (наша будущая
кают-компания) - переносился по очереди.
Лагерная стоянка была за Змеиными скалами и
одновременно могла разместить до 60-70 человек.
Распорядок дня почти армейский. Сережа Юдин
был нашим наставником и тренером, возился,
показывал приемы лазания, и при любых
обстоятельствах делал это с максимальной
доброжелательностью. Надо отметить, что
отделение подобралось очень спортивное.
Степанов, Ярославцев, Зайцев, Береснев,
Клейменов. Старшие служили примером и почти
боготворились: Черенюк, Незаметдинов, Шутко,
Крапивин, Марков.
Первые соревнования по скалолазанию, если не
ошибаюсь, были на скале Зеркало. Маршрут был
проложен по диагонали и где-то в верхней части
угораздило меня засунуть палец в щель, из
которой он не хотел вылезать. В ушах стоял
сплошной гул голосов болельщиков и крик
"давай". В голове пульсировала только одна
мысль - не упасть. В общем 11 место можно
считать даже успехом, но желание соревноваться
как отрезало навсегда.
Эти события определили всю дальнейшую жизнь.
Зимой 1965 года объявляется выезд в горы в
Туюк-Су. Предполагают вывезти и новичков. Первое
боевое задание было сапожного свойства. Вручили
пар 20 ботинок, мешок триконей, молоток и
сапожную лапу. Как мои товарищи по комнате в
общежитии вытерпели стук и вонь от старых
ботинок не могу понять до сих пор.
Первое прикосновение к горам не забудется на всю
жизнь. Конечно, юность все видела в радуге и
ореоле героизма необычной среды, да и отношения
между нами были чище и в известном смысле,
проще. Сережа Юдин и здесь возился с нами -
поднялись на ледник Маншук Маметовой - все
вокруг как в песне "хохот солнца и неба
лазурь". Это был великолепный полигон для
подготовки 3-2 разрядов к горовосхождениям
летом. В последующие годы зимними выездами в
Туюк-Су руководил Юрий Семенович Пулинец.
Удивительный человек. Добрый, любил шутку и
сало. Великолепно читал балладу о спальном
мешке. До сих пор жалею, что не записал ее.
А секция между тем жила и развивалась.
Постепенно в секции появлялось все больше
ленинградцев, которые после окончания горного
института продолжали заниматься альпинизмом. Эта
тенденция оформилась к 66-67 году и поэтому был
приглашен вторым тренером Ю.С. Пулинец. В 1967
году организуется большой сбор в а/л «Безенги».
Кто был там, тот должен помнить песню «В
Мисис Коше три камня стоят, а на них имена,
имена. Это горы поставили в ряд свой запрет
Ледяная стена». Это запомнилось – зеленый карман
на склоне пика Брно, валуны с табличками и
звенящая тишина.
А между тем, секция становилась центром
притяжения молодежи в институте и количество ее
членов росло. Это не могло не вызвать
напряженности. Многие приходили не столько за
спортивными целями, а за общением, песнями,
чаепитием. Большую озабоченность у бюро секции
вызывало наплыв девушек. К 68 году наметилось
деление на скалолазов и альпинистов. Дебаты
были весьма бурные. Группа в составе В.
Береснев, А. Никитичев, В. Смирнов, Н. Скопенко,
Б. Попов и ваш покорный слуга ратовали за
чистоту рядов в альпинизме. Это был максимализм
юности.
В 1972 году секция смогла организовать
экспедицию под пик Ленина в сентябре месяце -
это было не стандартное решение наших тренеров
Ю.С. Пулинца и А.Б. Незаметдинова. Время
выбиралось не случайно и было связано с
юбилейной датой - 50-летием образования СССР.
По этому случаю для оправдания расходов была
изготовлена латунная доска с соответствующей
надписью, которую надо было доставить на
вершину. Однако вес ее, который был не менее 10
кг, который приводил в отчаяние того, кому
торжественно вручался этот груз для переноски.
Тем не менее, мероприятие увенчалось полным
успехом. Промежуточные лагеря были установлены
4200 м под ребром Липкина, 5200 м, 6100 м и 6900
м. Большой интерес вызвали остатки самолета,
которые лежали на склоне с 1937 г. на высоте
5000 м. Каждый восходитель уносил в своем
рюкзаке сувенир на память и к 72 году остался
только мотор и отдельные части фюзеляжа, которые
нельзя было унести (однако мы нашли, что
отломать от них, и кроме мелких деталей сумели
унести «костыль» длиной почти метр).
С 1974 года компания инструкторов в составе Д.
Маркова, В. Крапивина, В. Черепова, В.Полищука
поехала в альплагерь "Талгар" на работу в
течении 4 смен. Работали с значкистами и
3-разрядниками. Хорошая погода и мудрый начуч Н.
Колегов позволяли за 15-17 дней выполнять все
программы восхождений, а пересменку использовать
для выполнения своих спортивных планов.
Запомнилось восхождение с Володей Череповым на
в. Караульчи-Тау по маршруту 5а. Подходя к
вершине попали в жуткую грозу. Сидеть на гребне
в попытке переждать не было резона. Решили
броском через вершину (другого пути нет) уйти на
перемычку и с нее - в спусковой кулуар.
Канонада стояла страшная. Темно, жутко, волосы
дыбом, все железо сияет. Эти 30 метров до
вершины и примерно 100 до перемычки преодолели
секунд за 15. Так я еще никогда не бегал. Когда
с перемычки мы свалились метров на 300 раздался
такой грохот, что заложило уши. Молния ударила в
гребень и каменный дождь посыпался с небес. Одна
мысль - бежать.. бежать!
1976 год сезон в горах Кавказа в а/л Айлама.
А. Незаметдинов, В. Андреев, Ю. Пулинец, А.
Пайков, Д. Лотов, В. Леонов составили костяк
приятного сообщества для восхождений. Наверное
мы устали от а/лагерей и последующие годы 77,
78 были посвящены экспедициям в экзотические
места. 77 год - Арчаканыш. Удивительное по
красоте ущелье. 78 год - Ванч на Памире. Жара,
базовый лагерь в кустах у дороги и три озерца
поразительно круглой формы как будто
высверленные гигантским сверлом в скальной
гряде и наполненные прозрачной, холодной до
дрожи водой. Масштабы совсем другие. Вершины
под 6000 м, подходы 1-2 дня. Мы муравьи в этом
царстве снега и скал. Люблю ли я горы? Думаю
что нет. Любить мертвый камень, снег и лед,
что может быть более противоестественным. Любите
лес, цветы, своих подруг и любимых. Сейчас я
думаю, что мы любили в горах себя, до конца не
давая себе отчета в своих мотивах. Но
присутствовала здесь эстетическая сторона
восприятия окружающего мира. Горы существуют в
масштабе человеческой жизни почти вечно и
возможность прикоснуться к застывшему на
мгновение времени, давало надежду на оправдание
нашего пребывания здесь.
В 79-81 годах осваивались новые горные районы
для зимних восхождений. В Дагестане в возле
самого высокогорного аула в Европе расположена
удивительная столовая гора Ярыдаг. В долину
обрывается полуторакилометровой стеной с
основанием в несколько километров. После
прохождения стены выходишь на почти плоскую
вершину, границы которой не видны. С
В.Андреевым и В.Паршиным удалось пройти
“колодец”, но только со второй попытки.
В 80 году был новый район Кичик-Алай в
Алайском хребте. Экспедиция организовывалась
совместно с «Буревестником» и большим
количеством «народа». Жили в домиках лесхоза
почти комфортно. Доктором сбора был Г.Г.
Андреев, предельно демократичный и
доброжелательный. Страстью доктора было мытье
посуды, которое на первых порах вызывало
недоуменее и в последствии эксплуатировалось
всем сбором. Но «чудачество» доктора имело
практический смысл и состояло в постоянной
боевой готовности рук доктора-хирурга. Было
очень холодно и много снега, условия для
восхождений были гораздо суровей чем в Туюк-Су.
Если не ошибаюсь, в 81 году в Кичик-Алае В.
Андреев во время восхождения на 5б получил
травму и во время спуска, длившегося почти
сутки с лишним, поморозил пальцы ноги. Вторая
осталась цела благодаря потере «вибрама». Как
рассказывал участник событий В. Паршин. В
палатке во время вечерней «вошкотни» случайно
вытолкали вибрам на улицу с пролетом вниз. Утром
на ногу одели меховой пайпак и она уцелела.
Другая - в вибраме - пострадала.
В 79 году летом с В. Крапивиным и В.
Андреевым с командой «Буревестника» были в
удивительном районе Гаумыш. Добирались туда
самолетом до Хайдаркена затем караваном через
перевал. С В. Крапивиным совершили восхождение
на пик «4880», а затем не вписавшись в
буревестниковские «разборки», выбили себе право
погулять по району. Почти неделю мы провели в
автономном походе, и должен отметить, что в
познавательном плане такие походы гораздо
интересней. С нашей подготовкой мы могли себе
позволить восхождения в незнакомом районе для
оценки куда же идти дальше.
В 1983 году В. Андреев уговорил меня
участвовать в чемпионате Союза в очном скальном
классе в составе команды “Буревестника”.
Капитаном был всем хорошо известный Гоша
Щедрин. Не знаю как моему напарнику по связке
Олегу Клюнину понравилось это мероприятие, но,
узнав немного закулисную сторону этого
чемпионата, пришел к выводу, что соревнования
в альпинизме вещь совершенно условная. Однако,
компания была предельно приятная, восхождения
тем более. И вообще восприятие мира гор во
многом зависит от напарника и всей команды.
Приходится согласиться с тем, что советский
альпинизм, при всей своей заорганизованности,
прививал чувство локтя.
Затем были восхождения в составе других
компаний, университетской в частности. Но это
были уже другие времена и другие люди. Мир
стремительно меняется и требует такой же
пластики приспособления к этим изменениям.
Особенно это заметно по молодым в горах. Они
прекрасно экипированы, умны, нахальны и
тактически плохо подготовлены к восхождениям.
Это можно было бы отнести к брюзжанию старика,
но опыт последних лет таков.
А вот воспоминания о прошлом и тех друзьях,
живущих ныне и ушедших, поддерживает в
настоящем. |
