О книге Д. Кракауэра "В разреженный воздух" (Jon Krarauer, Into Thin Air)

С. Калмыков, С.-Петербург, 04.02.2005
(Публикуется с согласия автора и сайта www.cetneva.spb.ru)

В конце декабря прошлого года случайно прочел на сайте "Альпинисты Северной Столицы" статью питерского журналиста, издателя журнала "Экс" и держателя соответствующего сайта, Сергея Алексеевича Шибаева. Она представляла собою  очередной пароксизм травли в адрес Джона Кракауэра, автора "В разреженный воздух". Чуть позже выяснилось, что оригинал статьи находится на сайте и в журнале Сергея Алексеевича, и что там статья представляет собою что-то вроде рецензии на недавно изданный перевод Е. Полищук этой книги, которым С.А. торгует здесь, в Питере. Т.е. скорее даже это была своеобразная реклама книги. В течение многих лет я избегал участия в этой кампании травли из естественного чувства брезгливости, но тут меня прорвало – тогда толпа шельмовала то, о чем не имела представления (что, конечно, ее никак не извиняет), но сейчас-то…

 Сейчас у С.А. самого в руках сразу два перевода – Елены Полищук и мой. И несколько дней тому назад он мне ведь говорил по телефону, что "до последней страницы книги ждал, когда же Кракауэр начнет поливу в адрес Букреева, а ее нет". Я написал С.А. некое разгневанное письмо-ультиматум и немедленно получил весьма занятный и в чем-то смешной ответ. Прежде всего, он упрекал меня в том, что я поздно спохватился, что волна впечатлений от книги уже прошла, и что он уже где-то дезавуировал свою прежнюю точку зрения. Впрочем, Сергей Алексеевич предлагал мне написать мое мнение и обещал немедленно выставить его на свой сайт. Я поверил и 4-го января послал ему то, что можно прочесть здесь ниже. Однако, на сайте ex-magazine.ru этот материал не выставлен до сих пор, а С.А. отказался отвечать мне по существу, сославшись на занятость.

Конечно, он был прав, и я безнадежно опоздал со своим выступлением. Но что-то мне весь последний месяц не позволяло успокоиться и забыть все это. Ведь совершенно бессмысленные и несправедливые выпады против Кракауэра до сих пор "украшают" сайты Рунета на самых видных местах, они напечатаны в книгах и журналах. Ведь до сих пор никто из участников той кампании травли не сделал честной попытки признать свою вину, принести извинения. Конечно, не нужны они Кракауэру, да и не узнает он о них, но ведь покаяние в первую очередь важно самому кающемуся. И тут до меня дошло – меня угнетало ощущение собственной вины: на протяжении всех этих лет я был информирован лучше всех в России в сути дела, но, храня белизну своих манжет, ни разу публично не попытался вступиться за доброе имя и репутацию хорошего человека и писателя, Джона Кракауэра. Добавлением к этому и без того тягостному ощущению было, что С.А. в своей статье-рекламе упомянул, вполне комплиментарно, впрочем, о моем переводе этой книги и процитировал (как всегда, без моего ведома) несколько старых, почему-то, фрагментов из него и тем самым как бы взял меня в свои союзники. А мне мне эта роль совершенно не нужна.

Короче говоря, для меня стало важным опубликовать свою точку зрения, независимо от того, какова текущая ситуация. Последней каплей стал недавний телефонный звонок моего старого друга-приятеля: "Сережа, а вот тут статья Шибаева в Интернете… Я хотел бы узнать твое мнение". Итак, …

1. О полемике вокруг книги.
2. Что происходит с моим собственным переводом.
3. Мое мнение о книге.

1. Сергей Алексеевич, благодарю Вас за стремительный ответ на мое Вам письмо, в котором я требовал – сейчас, когда уже можно прочесть книгу Кракауэра на русском языке в переводах Е. Полищук или моем, – прекратить травлю Кракауэра и дезавуировать свои прежние высказывания. Я понял из Вашего ответа, что несколько запоздал со своим ультиматумом, что "дезавуация уже состоялась", и что Вы предлагаете мне почитать ex-magazine.ru. Действительно, следуя ссылкам, помещенным на сайте, удалось найти в недрах какого-то форума Вашу переписку с каким-то корреспондентом с Дальнего Востока. Там я прочел, что теперь Вы "лучше понимаете весьма уважаемого в Питере С.Г. Калмыкова" потому, что Вам не удалось найти у Кракауэра никакого осуждения в адрес Букреева.

Вы также пишете мне, что последние, уже недавние Ваши выпады в адрес Кракауэра в Вашем журнале и на Вашем сайте, откуда они расползлись по русскоязычному Интернету, были написаны потому, что "…я НЕ ДОЧИТАЛ к этому времени книгу до конца и все еще ждал, что Кракауэр вот-вот начнет…". Неужели Вы думаете, что это – исчерпывающее объяснение, что оно Вас в какой-то мере оправдывает. Да ведь Вы и раньше могли бы сказать, что позволяете себе выступать с тяжелыми персональными обвинениями в адрес Кракауэра лишь потому, что в глаза не видели то, что он написал.

Позабавила меня последняя фраза Вашего письма: "И потом я не понимаю, почему Вам претит ввязываться в "недостойную полемику", а мне – в самый раз?" Вспоминается унтер-офицерская вдова, которая сама себя высекла. Поскольку Вы мне предложили выступить с изложением моего мнения, я все-таки решил "ввязаться", надеюсь, в первый и последний раз. Не берусь объяснить, почему Вам "в самый раз", попробую объяснить, почему "претит" мне.

Потому, что с самого начала, независимо от того, что там, в конце концов, оказалось написанным у Кракауэра, эта – нет, не полемика, поскольку этот термин подразумевает двусторонний спор, – травля была аморальна. Для участия в ней не требовалось читать книгу, о которой берешься судить, не требовалось знать предмет, о котором высказываешься, т.е. особенности восхождений в "зоне смерти", выше 8000 м над уровнем моря, не надо было ничего знать о том человеке, которого клеймишь. Достаточно было указать, кого надо травить, и участие облегчалось тем, что он – "чужой", не "наш". Эта травля апеллировала к худшим качествам менталитета толпы: к шовинизму и ксенофобии, к стадной агрессивности, к эмоциональной легкости восприятия образа врага, демонстрировала наше неумение основывать свое суждение на аргументах разума, логики, на общепринятых правилах общечеловеческой морали, наше нежелание признавать свои ошибки или свою вину. И удивительно, как много людей с низкого старта бросилось – с безопасного, однако, расстояния…

Примкни по какому-нибудь недомыслию я к этой травле, сейчас, когда виден ее позорный финал, я бы места себе не находил от стыда, пытался бы как-то донести до Кракауэра свои извинения… Однако, судя по бодрому тону Ваших статей и писем и высказываний других критиков Кракауэра, моральные проблемы ни перед кем не стоят.

Начало широкой кампании положила в 1998 г. злобная и вульгарная статья на целую полосу в "Комсомольской Правде": "продажная пресса… буржуазный писака… помалкивал бы сам в тряпочку…". Как мне вспомнились тогда конец 50-х, 60-е годы и "высказывания советских трудящихся": Пастернак – сволочь. – А ты его читал, что ли? – Я эту сволочь читать не буду. Ничто, и впрямь, оказалось не забыто. Какое там – прав, виноват, зачем что-то читать, что-то знать. Вожаку своры борзых достаточно показать зайца с седла, и – ату его! – понеслась свора. В 1999 г. я говорил в Москве, что собираюсь заняться переводом книги. В ответ – сквозь ледяной взгляд и сжатые зубы: "Я не советую вам переводить эту книгу. – Почему? – Да потому, что он оболгал русского альпиниста. – А вы читали, что ли, Кракауэра? – Я? Конечно, читал. Да при чем тут читал, не читал – поймите, этот продажный писака, этот клиент, он же ничего не понимает в альпинизме!" И это при том, что в своей книге Кракауэр в нескольких местах пишет о своем альпинистском опыте…

Удивительно, насколько бессмысленны и бездоказательны были все выпады в адрес Кракауэра в ходе этой кампании, и насколько сами критики этого не замечали. Вот только несколько примеров, виденных и слышанных мною за последний год. Я намеренно здесь не прибегаю к цитированию конкретных авторов, поскольку все это говорилось и писалось многими.

Одному американскому журналисту повезло, как журналисту, и повезло, как альпинисту – он остался в живых.
В 96-м он оказался не на высоте – и как человек, и как восходитель.

Ему нужен был скандал.

В лучших традициях "желтой" прессы Кракауэр беззастенчиво передергивает факты.

Ему надо "отбить" затраченные на издание деньги, вот он сознательно и пытается для личной выгоды выжать все из скандальной истории.

Что более всего бросается в глаза во всех этих высказываниях? Во-первых, никто из обвинителей не читал книги Кракауэра (за исключением, может быть, кого-нибудь в течение нескольких последних месяцев), никто ничего не знал о самом Кракауэре, и никого это не остановило.

Во-вторых, односторонней полемике с Кракауэром в России уже несколько лет – интересно, знает ли Кракауэр о таком явлении природы. Казалось бы, позиция порядочного человека – высказать свои претензии в лицо своему оппоненту и дать ему возможность объясниться. Похоже, что хулители Кракауэра потому так смелы и безапелляционны в своих суждениях, что уверены в безнаказанности.

Еще одна общая черта – отсутствие понимания смысла произносимых слов. Может ли кто-нибудь объяснить, что имеется в виду, когда говорится "оказался не на высоте как восходитель"? "Как человек" – да, это еще можно пообсуждать, у разных людей на этот счет разные мнения. Но "как восходитель" – он что, допустил какие-то ошибки в технике, тактике, оказался хуже всех по физической подготовке? Может ли кто-нибудь указать, какие именно факты и как "передергивал" Кракауэр? На основании чего утверждается, что он делал это "сознательно, пытаясь…"? Он что, рассказал кому-то об этом при личной встрече?

А теперь о каждом из тезисов по очереди… "Повезло…". Ну да, вот нам не везет, а "одному американскому журналисту" повезло. Да этот журналист более 10 лет до того пахал в редакционных командировках на "Outside", его статьи печатали в лучших научно-популярных журналах США (например, National Geographic, Smithsonian), к 96-му он имел написанными и изданными 2 книги – сборник рассказов "Eiger dreams" и исследование-бестселлер "Into the wild" о погибшем на Аляске в районе Мак-Кинли молодом одиночке-идеалисте, и еще фотоальбом об Исландии (Кракауэр – обладатель нескольких национальных премий по литературе и за журналистские исследования). К тому же у него за плечами более 30 лет альпинистского стажа. И вот теперь ему "повезло"… на дороге нашел – валялось приглашение рискнуть жизнью и написать об этом статью. А взойти на гору и живым вернуться ему "повезло" потому, что он, когда узнал о предстоящем задании, потребовал год! на тренировки и подготовку. Потому, что он призвал весь свой горовосходительский опыт и тщательно продумал будущее восхождение. Постоянно одергиваемый руководством экспедиции, тратя по ее приказу часы на пустое ожидание, он смог-таки оказаться в самой голове толпы, бредущей на Эверест. Поднимаясь, он зазубривал все сомнительные места, все повороты маршрута, понимая, что на спуске он думать уже не сможет. Вот потому Кракауэру и "повезло"… Толе Мошникову тоже "повезло" два раза залезть на Эверест без кислорода – борясь с истощением, горной болезнью, уплывающим сознанием, и Саше Одинцову после переломанных рук, ног, сотрясений мозга, после гибели друга, после многих лет преодоления немыслимых организационных и финансовых трудностей тоже "повезло", и Коле Тотмянину с его тремя с половиной десятками восхождений на 7-ми и 8-митысячники. Вот такие все везунки. "Повезло" это – философия толпы, стоящей на обочине страстной, активной, тяжкой, рискованной жизни и посылающей ей в спину свое завистливо-ядовитое "повезло".

"Оказался не на высоте как восходитель и как человек". Все-таки хотелось, чтобы было понимание, человеку какого уровня этак снисходительно пеняют наши критики. Восходитель Кракауэр имеет несколько сотен! восхождений на обоих континентах Америки, а теперь и на высшую точку Земли. Три недели одиночества в одном из ледовых цирков юго-восточной Аляски, прокладывая новый сольный маршрут на Палец Дьявола. Восхождение по западной стене на Серро Торре в Патагонии – кто-нибудь из наших полемистов ходил на Серро Торре? Кракауэру указывают, как должен вести себя человек после 18 часов пахоты на высоте 8-9 километров над уровнем моря. Человеку, который на пределе добрел, с помраченным сознанием, с галлюцинациями, которому на спуске потребовалась помощь гида. И вот он валяется в пустой палатке без кислорода, без горячей еды и питья, на высоте 8000 м, под ревущим ураганом и при температуре, наверное, около -40 градусов по Цельсию, не способный ни на какие поступки – ни на героические, ни на негероические. Так и хочется спросить, а когда вы в последний раз стояли после восхождения на высоте 8000 м, или хотя бы на 7000 м? Все-таки хотелось, чтобы о вкусе устриц говорили те, кто их ел. А те, кто ел, почему-то как раз и не торопятся встрять в эту свару. Молчат наши питерские эксперты-гималайцы. Отказался великий Дэвид Брешерс высказываться о конфликте "деУолт/Букреев против Кракауэра", ссылаясь на то, что де не был там с ними, поэтому деталей не знает. Это он-то не был – организатор и участник спасработ на Эвересте в том году, а чуть позже и восходитель на вершину. Ну почему бы не взять пример с Брешерса?

"Ему нужен был скандал". Это интересно – давайте проследим, как это Кракауэр делал скандал. Получив задание от редакции журнала, где он работает, проанализировать явление коммерческого альпинизма, задавшись целью сделать честный отчет о страшной трагедии во имя того, чтобы подобные трагедии больше не повторялись, Кракауэр изложил факты, которые сам видел, которые видели другие, факты тщательно проверенные и документированные. Он ничего не выдумал. Он никого не осуждает в своей книге, предоставляя делать выводы читателю. Скандалом эти факты стали от того, что кому-то не хотелось, чтобы о них стало известно. Ну, так в этом Кракауэр не повинен. И еще один вопрос – а кому нужен скандал? С 1996 г. прошло 8 лет. С тех пор Кракауэр не участвовал в полемике по Эвересту'96. Он пережил это страшное потрясение и идет дальше. Чтобы публиковаться, ему скандал не нужен, он работает. За это время провел еще одно журналистское исследование и написал еще одну книгу "Под небесным знаменем – рассказ о неистовой вере" – на этот раз о мормонском фундаментализме, который особенно влиятелен в его родном штате Орегон. Нашим доморощенным критикам ничего не пришлось переживать. Они не проводят исследований, они не участвуют в экспедициях, и им не о чем писать. Но ведь как-то жить-то надо, надо быть на виду и привлекать к себе внимание. А интерес к скандалам – в крови у общества. Вот и пишут раз за разом… о давно прошедшем и чужом… Так кому же нужен скандал?

"Желтая пресса". Интересно, что это такое? Потратить год на подготовку, провести два месяца в экспедиции на другой стороне Земли, лично участвовать в предмете журналистского расследования – в коммерческом восхождении на Эверест, при этом рискнуть жизнью и с трудом, на пределе уйти от смерти, а по возвращении рассказать о том, что видел своими собственными глазами, о том, как сам помирал, и с тобою рядом помирали. Это, что ли, – желтая пресса? А клеймить из уюта городской квартиры злобными ярлыками, высокомерно осуждать якобы за безволие еле живого человека, писать о том, к чему и близко не подходил, разжигать худшие инстинкты толпы – эта литература какого цвета?

"Деньги… для личной выгоды…" В 1998 г. Кракауэр основал Фонд памяти жертв Эвереста'96 и перечислил туда свои гонорары за "Into Thin Air". Фонд оказывает гуманитарную помощь живущим в Гималаях племенам и народам, поддерживает организации, борющиеся за сохранение природной среды по всему миру. Он также – член Американского Гималайского Фонда и Благотворительного Фонда им. Алекса Лоу (выдающийся американский альпинист, погибший в 1999 г.).

Ну, пожалуй, стоп на этом. Буду рад, если кто-нибудь из нападавших на Кракауэра "прозреет" от чтения этих моих замечаний.

2. Поскольку Сергей Алексеевич упомянул о существовании моего собственного перевода книги Кракауэра, в разных местах Интернета о нем спрашивают, друзья звонят-интересуются, "как там у тебя с изданием", мне уже неловко не объяснить, что же с ним сейчас происходит.

Перевод был полностью закончен в начале прошлого года, после чего я его еще 3 раза весь от начала до конца прочитал и отредактировал. Снабжен предисловием, послесловием и примечаниями переводчика. К настоящему времени его прочло около 3-х десятков человек в разных городах, кто в печатном, кто в электронном виде. Это – мои друзья и знакомые, родственники, редакторы нескольких издательств, альпинисты и неальпинисты. Все отзывы хорошие.

Первый раз я начал возню с изданием еще в 1999, в самом начале работы над переводом. Первоначально благоприятные переговоры о выкупе copyright у правообладателя – Random House/Villard Books, Inc. – неожиданно окончились в конце 2000 полным молчанием правообладателя. В чем дело – не знаю до сих пор. То ли какая-то игра моего партнера-издателя за моей спиной, то ли правообладателю предлагаемая нашей стороной цена показалась ничтожной?.. Не скрою, это в заметной мере притормозило работу над переводом. Да и зарабатывать надо было.

В мае прошлого года, по окончании работы над переводом я начал новую кампанию по поиску издателя в Питере. К настоящему времени имею 2 отказа от крупнейших питерских издательств, несколько – от мелких. Обычная аргументация – "прочел с интересом, понравилось, с сожалением вынужден отказаться потому, что не знаю, как буду продавать эту книгу в магазинах". Кое-кто есть из издателей, кто горит желанием издать, но малым тиражом, за мой счет, и распространение тоже на мне. С самого начала этот вариант мне не казался интересным. С самого начала я хотел издать эту книгу для массового читателя так, чтобы ее можно было купить с лотка у метро или в книжном магазине. А это предполагает несколько требований к издательству – оно должно уметь провести переговоры с правообладателем и выкупить copyright, оно должно обладать финансовыми возможностями, оно должно обладать выходом в сеть книгопродаж и умением/желанием организовать хоть какую-то рекламу книги.

Появление "украинского" издания меня не очень расстраивает – продажа нескольких десятков или даже нескольких сотен книг не портит массовый рынок, м.б., это – даже реклама.

Сейчас жду ответа (в феврале) от еще одного издательства. Если будет опять негативный, придется, видимо, соглашаться на малый тираж, по крайней мере, для начала. А это означает, в первую очередь, длительные переговоры с правообладателем, сбор средств на издание, а затем попытки отдать ее книгопродавцам. Тем не менее, надеюсь в том или ином виде издать в этом, 2005, году. Один из моих доброжелателей, питерский писатель и издатель, так и поздравил меня с наступающим Новым Годом: "Давай, Сережа, пожелаем друг другу увидеть эту книгу изданной в наступающем году".

3. Мое собственное отношение к книге Кракауэра лучше всего передаст мое предисловие к ней. Вот оно

Предисловие переводчика

"Thin air. Если кто-либо или что-либо уходит into thin air, они исчезают там полностью, не оставляя за собой следов". Из толкового словаря английского языка. 

*)Апрельским утром 1996 г. мне позвонил коллега по работе и, зная, что значительную часть своей жизни я отдал путешествиям и восхождениям в горах, рассказал, что уже в течение нескольких дней просматривает в Интернете сообщения о ходе какой-то американской экспедиции на Эверест. Выбрав несколько свободных минут, я тоже подключился к Сети и, таким образом, начал следить за событиями, которые составляют сюжетную канву предлагаемой читателю книги, написанной по возвращении домой из Гималаев участником восхождения на величайшую гору мира, известным американским журналистом и писателем Джоном Кракауэром. Спокойные и веселые поначалу ежедневные репортажи через спутниковую связь и Интернет, которые вела Сэнди Питтмэн, участница этого же самого восхождения, прервались на несколько дней, когда альпинисты вышли на решительный штурм вершины, а затем обрушились на читателей горестным сообщением о происшедшей 10 мая на горе трагедии. Тот год был черным для восходителей на высшую точку планеты. Около трех десятков экспедиций из разных стран осаждали гору с разных сторон. 98 альпинистов поднялись на вершину, но 15 оставили свои жизни на ее склонах.

Книга, которую вы, читатель, взяли в руки, – не первая у Кракауэра, но самая популярная. Она имела грандиозный успех, к настоящему времени издана в десятках стран и расходится по миру во многих сотнях тысяч экземпляров (есть сведения, что к концу 1998 г. только в Соединенных Штатах было издано более 700 тыс.). После выхода в свет в 1997 г. она в течение 56 недель оставалась в списке бестселлеров, который ведет газета "Нью-Йорк Таймс".

Эта книга принадлежит к тому не так уж часто встречающемуся типу прозы, который представляет собою сплав документального и художественного жанров. Она документальна потому, что ее автор, сам участник происходящих событий, поставил целью написать честное (в каких-то деталях безжалостное и не только по отношению к другим участникам, но и, в первую очередь, к самому себе), точное в деталях свидетельство страшной трагедии и дать анализ происшедшего. Она художественна, во-первых, в силу таланта автора, но еще и потому, что выбранный в качестве предмета исследования сюжет оказывается настолько волнующим, настолько захватывающим, настолько экзотическим, что превосходит любой писательский вымысел.

Это – не только горячая, эмоциональная, рассказанная прекрасным языком и написанная очевидцем и участником хроника трагедии, это – еще и глубокий, зачастую философский анализ происходящего и многих, связанных с ним событий. Это яркое и умное литературное произведение о горах, об альпинизме, о людях, находящихся в предельных, пограничных между жизнью и смертью ситуациях. Оно будит мысль и вызывает желание высказаться самому о поднятых в книге вопросах. Переводчик тоже не избежал соблазна и, воспользовавшись своим положением, добавил к книге несколько своих замечаний. Чтобы не наскучить читателю раньше времени, большая часть из них собрана в Примечаниях и Послесловии, помещенных в конце книги. В ряде случаев написанное Кракауэром, жителем Соединенных Штатов и альпинистом, нуждается в пояснениях для читателя российского, с одной стороны, и для читателя, далекого от горовосхождений, с другой. Это послужило еще одной мотивацией для написания Примечаний.

Для российского читателя книга Кракауэра содержит дополнительную интригу. Одним из проводников в экспедиции Скотта Фишера, которая в мае 1996 г. вместе с другими штурмовала Эверест, был выдающийся советский восходитель, впоследствии гражданин Казахстана, Анатолий Букреев. Факты, изложенные Кракауэром сначала в написанной по горячим следам журнальной статье, а затем – в 1997 г. – в книге, позволяли предположить, что в той экспедиции Букреев не всегда действовал в качестве проводника самым оптимальным образом. Это больно задело Анатолия, и в своей книге "The Climb" ("Восхождение"), написанной в соавторстве с американским писателем и сценаристом Уэстоном ДеУолтом, он представил свое мнение о событиях того месяца. Эта книга вышла в США на английском языке тоже в 1997 г., а через пять лет дошла до России (Анат. Букреев, Г. Вестон ДеУолт. "Восхождение". БАСК – МЦНМО, Москва, 2002). Однако, еще в ноябрьском 1998 г. выпуске журнала "Гео" была представлена обширная подборка публикаций, посвященных трагедии 1996 г.. Был среди них и перевод журнальной статьи Кракауэра. Публикация в "Гео" вызвала у части российских читателей резкую негативную реакцию по отношению к Кракауэру. Некоторые средства массовой информации докатились до вульгарной брани в адрес "буржуазного писаки" в худших традициях "высказываний советских трудящихся". Конечно, личное мужество Букреева никем под сомнение не ставилось; просто он, взявшись за работу наемного гида-проводника, обслуживающего людей, заплативших приличные деньги за восхождение, но в большинстве своем имеющих слабое представление о горах, привнес в эту работу значительное количество своих личных представлений о горовосхождениях, представлений спортсмена-экстремала, альпиниста-одиночки. В конце концов, несколько клиентов Фишера оказались обязанными жизнью героическим действиям Букреева в конце того страшного дня, и Кракауэр подробно описывает их в своей книге. Впрочем, теперь ее перевод лежит перед читателем, и он имеет возможность самостоятельно разобраться в этой полемике.

При составлении Примечаний, переводчик использовал ряд книжных источников и Интернет (в последнем хочется отметить 2 великолепных российских ресурса – сборник словарей и энциклопедий Rubricon.com и входящую в него электронную версию лингвострановедческого словаря "Американа", составленного в 90-х г.г. коллективом авторов под руководством Г. В. Чернова и М. В. Васянина), но в некоторых случаях помощь английских и американских друзей, Джулиана Вулхауса (Julian Woolhouse), Джона Лора (John Lohr), Колина Роуча (Colin Roach), Тома Янта (Thomas Yount), была незаменима. Работа над переводом растянулась более чем на три года и вряд ли была бы закончена без моральной поддержки жены переводчика, его дочери, первого читателя и критика, и Анатолия Мошникова, который положил начало этой работе, привезя из своей поездки в США оригиналы книг Кракауэра и Букреева. Автор этих строк им всем выражает свою глубочайшую благодарность.

С.Г. Калмыков,
 мастер спорта и инструктор по альпинизму,
 канд. физ.-мат. наук.
Май 2004 г.

*) Английское название книги, "Into Thin Air", в буквальном переводе означает "В разреженный воздух". Кроме того, "thin air" – распространенное в английском языке словосочетание, приблизительный смысл которого "полное, абсолютное ничто". Уйти в "thin air" означает исчезнуть бесследно, появиться из "thin air" – таинственно возникнуть из ничего и т.д.. Так что англоязычный читатель помимо буквального смысла названия воспринимает и его скрытое значение "В ничто", "В небытие"… Этот двойной смысл глубоко созвучен трагическому повествованию об альпинистах, ушедших в разреженный воздух и там безвозвратно покинувших мир живых людей. Переводчик выражает благодарность И.И. Велецкой за толкование этого выражения. 

В РАЗРЕЖЕННОМ ВОЗДУХЕ
БЕЗУМИЕ НА ЭВЕРЕСТЕ (ДНЕВНИК КАТАСТРОФЫ)